Статьи

Рельефный цикл, обнаруженный в 1997 г. при раскопках театра Филипп, древнего македонского города, был создан в период римской реконструкции здания между 150 и 170 гг. н.э. Сюжет фигуративного ансамбля, размещенного на восьми пилонах, в научной литературе связывается с драмой Еврипида «Вакханки». из пяти сохранившихся фигур одна идентифицируется в качестве фракийского царя Ликурга в образе охотника, четыре другие - как менады. однако анализ композиции и выбор персонажей позволяет сделать предположение об опоре нарративного цикла на иную сюжетную линию, а именно - «Тетралогию Диониса» Эсхила. иконография менады, размещенной на третьем пилоне, идет вразрез с трактовкой мифа о Ликурге и принятой в римском (и в классическом) искусстве формулой изображения. Этот женский образ становится ключевым в реконструкции сюжета цикла, выступая смысловым центром композиции. Меч и отрубленная голова в руках указывают на военизированные оттенки культа Диониса в римской империи. Так, иконография фигуры имеет параллели с образами амазонок, которые становятся новыми спутницами Диониса и даже входят в состав его войска. образ отрубленной головы, с одной стороны, отсылает в теме варварского военного обряда, вошедшего в репертуар римского искусства, с другой - может быть связан с сакральным аристократическим обрядом, принятым на территории Фракии и имеющим отношение к орфическим представлениям. наконец, триумфальные мотивы в иконографии фигуры, ее очевидная связь с культом Диониса и ориентация нарратива на афинскую драму V в. до н.э. могут указывать на совмещение нескольких сюжетов в одном цикле. Таким образом, если общая композиция рельефного цикла театра в Филиппах обнаруживает преемственность по отношению к классической эпохе, то женский образ на третьем пилоне призван обозначить новый - римский - взгляд на театральную драму и культ Диониса.

За длительный период изучения средневекового сельско-хозяйственного инструментария накоплен богатейший материал, который был проанализирован отечественными исследователями. результатами исследований стали разработка классификаций и типологий основных типов земледельческих орудий, их хронология и периодизация. В процессе изучения материала сложился определенный круг дискуссионных вопросов, который связан, прежде всего, со временем перехода к пашенному земледелию на территории Древней Руси, а также появлением и эволюцией некоторых видов пахотных орудий. Предметом изучения данной статьи стали работы отечественных археологов, посвященные истории сельского хозяйства Древней Руси. Огромное значение для осмысления развития сельскохозяйственного инструментария имеют также работы отечественных этнографов, которые ввели в научный оборот обширный этнографический материал и подробно рассмотрели вопросы о конструктивных особенностях орудий и процессе их использования. В данной статье рассмотрены работы археологов и этнографов, в которых затрагивается широкий круг вопросов, связанных с развитием сельского хозяйства на территории Древней Руси и, в частности, земледельческих орудий. Последняя обобщающая работа по данной проблематике была проведена в 1961 г. советским историком А.Д. Горским. С того времени накопился обширный материал, требующий анализа. Выявленные А.Д. Горским проблемы отечественной историографии по вопросам изучения земледелия средневековой Руси были также дополнены в данной статье в связи с появлением новых данных. результатами исследования стало выделение условных хронологических периодов изучения сельского хозяйства и земледельческих орудий Древней Руси, выявление основного круга вопросов, рассматриваемых в отечественной историографии. автор приходит к выводу, что наибольший вклад в изучение сельскохозяйственного инструментария был сделан советскими исследователями. В настоящее время интерес к этому вопрос несколько угас. итогом работы можно считать подготовленный библиографический указатель, который может стать подспорьем для исследователей, интересующихся вопросами, связанными с сельским хозяйством Древней Руси.

Встраивание Китая в глобальный мир привело к тому, что прежде закрытое и гомогенное общество этой страны стало вбирать в себя мигрантов из разных частей света, в том числе из африки. отсутствие у Китая исторического опыта взаимодействия на своей территории со значительным количеством представителей иных этнокультурных сообществ, а также приверженность ханьского большинства многовековым и жестко регламентированным поведенческим стереотипам, к которым всегда было довольно сложно адаптироваться пришлым элементам, привели к тому, что растущее число мигрантов становится большой проблемой для граждан Кнр. В первую очередь это относится к выходцам из африки: их представления о допустимых практиках самопрезентации во многом противоположны аналогичным китайским взглядам. изменения, привнесенные в общественную жизнь Китая пандемией коронавируса, еще больше обострили эту проблему и привели к тому, что недовольство китайцев африканскими мигрантами стало выливаться в их персональных блогах. оно может принимать форму передачи китайцами жизненных историй африканских мигрантов, которые поведали они сами. Типовой сценарий подобных историй: мигранту так или иначе удалось социализироваться и занять определенную нишу, однако произошло это вопреки тотально негативному отношению со стороны местного населения. Более того, герои этих историй склонны обвинять китайцев в ксенофобии и на основании собственного опыта пребывания в Кнр делать иные негативные выводы о национальном характере китайцев. Кроме такого косвенного (путем передачи историй, рассказанных от первого лица) недовольства мигрантами, в блогах можно встретить и открыто артикулированное недовольство граждан Кнр переселенцами из африки. Китайцы опасаются за сохранение собственной идентичности, хотя этот страх выглядят явно преувеличенным, если учитывать численное соотношение ханьского большинства и мигрантов. однако выражаемая в блогах настороженность свидетельствует о наличии в современном китайском обществе очевидной проблемы.

Статья посвящена состоявшемуся в феврале 1975 г. визиту в СССр лейбористского премьер-министра Великобритании Г. Вильсона. Целью визита была нормализация двусторонних отношений между странами после долгого периода охлаждения. Встреча руководителей государств имела большое значение как в контексте процесса разрядки международной напряженности, так и в рамках англо-советских взаимоотношений. об этом свидетельствуют проанализированные автором дипломатические документы и публикации в прессе. В статье прослеживаются позиции глав государств по вопросам разрядки, урегулирования конфликтов на Ближнем Востоке и Кипре, развития двусторонних торговых связей. если Л.и. Брежнев был заинтересован в скорейшем проведении Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в европе, то Г. Вильсон старался не упустить возможности расширить торгово-экономическое сотрудничество. Таким образом, в успехе переговоров были заинтересованы обе стороны, по итогам саммита было подписано шесть документов, в которых страны договорились принять действенные меры по предотвращению распространения ядерного оружия, организовать политические консультации между Великобританией и СССр, реализовать программы сотрудничества в области экономики и промышленности, науки и техники, медицины и здравоохранения. В британской прессе значительным достижением визита считалась договоренность о предоставлении Советскому Союзу кредита в размере 950 млн фунтов стерлингов сроком на пять лет, что должно было способствовать увеличению объема торгового оборота. Также важным шагом в направлении друг к другу, по мнению журналистов, стала организация круглых столов для представителей общественности. Как в консервативной, так и в лейбористской прессе присутствовал, однако, разумный скепсис относительно результативности встречи. Советские издания отмечали вовлеченность Великобритании в возглавляемую СССр борьбу за мир. Визит Г. Вильсона, с одной стороны, предоставил новые возможности для развития англо-советских отношений, а с другой - продемонстрировал различие в подходах политических лидеров к пониманию разрядки.

В статье анализируются принципы работы и структура системы управления советским ракетостроением накануне Карибского кризиса, которая позволила создать передовую ракетную технику. Эта система постоянно реформировалась. Технический прогресс привел к расширению межотраслевых связей в производстве ракетной техники, необходимо было привлечь к производству ракет предприятия различных ведомств и регионов, множество ученых и технических специалистов. реформа органов управления промышленностью и строительством основывалась на принципах демократического централизма, что должно было активизировать кадровый потенциал страны. Министерства, основанные на пирамидальном принципе управления, были ликвидированы, а руководство промышленностью было передано региональным совнархозам (1957). однако новые разработки в сфере ракетной техники было решено оставить под контролем центральных ведомств. Важнейшие ракетостроительные научные и конструкторские организации были подчинены Государственному комитету Совета министров СССр по оборонной технике. По кооперации в разработках участвовали предприятия радиоэлектронной, судостроительной, машиностроительной и других отраслей. В 1958 г. серийное производство ракетной техники было поручено совнархозам. децентрализация советской системы управления ракетостроением позволила расширить производственные связи и увеличить кадровый потенциал ракетостроительной отрасли. однако пришлось создавать сложную систему снабжения и сбыта, а также устанавливать постоянный контроль за работой сотен предприятий. необходим был авторитетный координирующий орган управления. Важную роль в организации слаженной работы децентрализованной отрасли выполняла Комиссия Президиума Совета министров СССр по военно-промышленным вопросам, созданная в декабре 1957 г. реформы позволили мобилизовать ограниченные ресурсы и обеспечить к 1962 г. создание передовых образцов ракетной техники для защиты интересов страны в международных конфликтах (межконтинентальная ракета р-7, ракета малой дальности р-11, ракеты средней дальности р-12 и р-14, зенитно-ракетные системы С-75 и «даль», межконтинентальные крылатые ракеты «Буря» и «Буран», системы противоракетной обороны и т.д.). В результате СССр стал сверхдержавой, способной отстаивать свои международные интересы.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках проекта проведения научных исследований «Опыт мобилизации промышленности СССР на производство ракетной техники накануне Карибского кризиса», проект № 16-01- 00250, руководитель А.В. Буданов.

Изучение истории специальных лагерей нКВд/МВд СССр является одним из важных направлений исследований советской оккупационной политики и функционирования советских оккупационных структур в послевоенной Германии. Целью настоящего исследования является рассмотрение основных исторических работ, посвященных истории спецлагерей, выходивших с 1950-х годов до настоящего времени. Выделяются два периода в развитии историографии рассматриваемой проблемы: «доархивный» (с 1950-х до середины 1990-х годов) и современный (с середины 1990-х годов до настоящего времени). анализируется преимущественно немецкая историография истории спецлагерей. рассматриваются источниковая база и содержательные выводы исследований, важные для понимания особенностей советской оккупационной политики в Восточной Германии в первые послевоенные годы в целом. если в исследованиях «доархивного» периода, опиравшихся на ограниченный круг источников, делался акцент на выявлении отдельных, хотя и важных аспектов истории спецлагерей (их дислокация, количество прошедших через них заключенных, критерии ареста и помещения в спецлагерь гражданского населения советской зоны оккупации Германии), то работы современных авторов касаются намного более широкого круга проблем. Это не только организационные вопросы функционирования спецлагерей, но и их место в системе советских специальных служб на территории Восточной Германии, их роль в осуществлении репрессий как против немецкого гражданского населения, так и советских граждан, оказавшихся после окончания войны в советской зоне оккупации Германии. В современной историографии спецлагеря определяются как особые места заключения, сочетавшие в себе функции временного содержания различных категорий контингента, их интернирования, фильтрации и накопления для дальнейшего распределения, в том числе и по лагерям ГУЛАГа. Важнейший вывод современных исследований истории спецлагерей состоит в том, что для послевоенной Германии они стали выразительным проявлением «экспорта» советских репрессивных практик, свидетельствуя о реальных и долгосрочных планах советского руководства по советизации Восточной Германии.

Автором реконструированы и проанализированы особенности функционирования кинотеатров Москвы в период Великой отечественной войны с точки зрения концепции «социального пространства» французского философа и социолога Анри Лефевра (1901-1991). Согласно данной концепции, социальное пространство применительно к кинотеатру включает три уровня. Первый - это «репрезентация пространства»: набор зафиксированных норм, которые устанавливаются «сверху», с позиций представлений власти о наиболее эффективном устройстве кинотеатра и его функционировании (архитектурный облик, репертуар, планы пропагандистской работы и т.п.). Второй - это «пространственные практики»: функционирование кинотеатра, реализуемое в деятельности его персонала, позиции которого в отношении наилучшей организации кинопросмотра могли существенно расходиться с установками «сверху». Третий - это «пространство репрезентаций» - «взгляд снизу», т.е. восприятие («переживание») «похода в кино» самими зрителями. на основе анализа репертуара, специфики работы кинотеатров Москвы военного времени, управленческой деятельности государственных и партийных структур в области кинопроката были сделаны следующие выводы. «Репрезентация пространства» кинотеатров значительно не изменилась по сравнению с предвоенными годами, они продолжали играть прежде всего роль места досуга и развлечения. Но при этом кинотеатры широко использовались как агитационная площадка для мобилизационной пропаганды. «Пространственные практики» кинотеатров в условиях войны значительно трансформировались в связи с усилением пропагандистской работы и необходимостью строгого соблюдения специальных инструкций. «Пространства репрезентации» кинотеатров были напрямую связаны со значительными изменениями в репертуаре, когда кинопрокатчики делали ставку, с одной стороны, на обучающие «оборонные» фильмы, а с другой — на то, в чем в первую очередь был заинтересован массовый зритель: стремление отвлечься и отдохнуть (мелодрамы и приключения), визуализация «образа врага» и получение информации с фронтов (военные драмы и хроникально-документальные фильмы). Кроме того, посредством знакомства с американской и британской кинопродукцией (фильмы союзников) советские зрители открыли для себя на экране «иной мир».

В статье рассматривается процесс становления научных исторических знаний в Западноуральском регионе. анализируются работы авторов, которые внесли существенный вклад в изучение истории, культуры данного региона, расширяли, обогащали научные представления о прошлом россии. Уделяется внимание такой важной отрасли отечественной культуры, как краеведение. Первые труды по истории Западного Урала относятся еще к XVIII в. наряду с исследованиями, отражающими общий ход развития социальных, экономических, культурных процессов в рамках территориального образования, в досоветский период появились труды специального характера (о развитии отдельных отраслей промышленности, о роли династии Строгановых в развитии Пермского Прикамья и т.п.). В XVIII в. зародилось и уральское краеведение, которое получило мощный импульс во второй половине XIX в. Краеведам уже тогда было присуще не только понимание важности исследования родного края, но и стремление увязать рассматриваемые ими вопросы с общероссийскими процессами. Показана плодотворная работа профессорско-преподавательского состава первого на Урале Пермского университета (основанного в 1916 г. как отделение Петроградского университета), его роль в развитии краеведческого движения и изучении региональной истории на принципах научного подхода, что сделало университет центром гуманитарных исследований на Урале, в частности, исторического ураловедения. Период «золотого десятилетия отечественного краеведения» продолжался до рубежа 1920–1930-х гг. С установлением полного идеологического контроля над гуманитарными исследованиями после принятия курса на форсированную индустриализацию стало насаждаться так называемое индустриальное краеведение. Краеведческие общества, преимущественно гуманитарного профиля, стали объявлять о самороспуске, так как подвергались критике и нападкам, которые все равно неизбежно приводили к их закрытию. Некоторым представителям академической науки пришлось покинуть университет, что, несомненно, сказалось на качестве научных исследований. Тем не менее, накопленный богатейший фактический материал, сформировавшиеся в тот противоречивый период научные методы и направления представляют большой интерес для современных исследователей.

В статье исследуется коммеморативная политика власти российской империи в период торжеств в честь 300-летнего юбилея династии романовых в 1913 г. в Царстве Польском. источниковая база исследования представлена архивными документами и материалами периодической печати. аудиторией небывалого по масштабам всероссийского праздника являлись все подданные империи. Царство Польское и, в особенности, чествовавшее своего православного царя польское и еврейское население, представляет в этом отношении особенный интерес. Все мероприятия, посвященные юбилею, проходили в соответствии с устоявшимися общероссийскими традициями: в основном это были богослужения, военные парады, народные гулянья, чтения в образовательных учреждениях и т.д. Соответствующим образом украшались города - в первую очередь портретами и инициалами основателя династии Михаила Федоровича и николая II. В газетах печаталось множество материалов, посвященных юбилею, это и история династии, и различные рассказы из жизни монархов, и описания и впечатления от торжеств в других частях империи, и др. хов, и описания и впечатления от торжеств в других частях империи, и др. Согласно свидетельствам губернаторов и уездных начальников Царства Польского, реакция населения на праздничные мероприятия была различной. Русские с энтузиазмом участвовали в торжествах и активно помогали подготавливать свои города к предстоящему событию. Евреи отнеслись к празднику с той же (а временами и большей) вовлеченностью, что и русские. Польское население, прежде всего интеллигенция, довольно холодно реагировало на юбилейные мероприятия. В некоторых уездах наблюдались протестные настроения, нередко выражаемые действием. У современников складывалось впечатление, что вопреки «высочайшей воле» поляки не особенно хотели демонстрировать свою общность с русскими и евреями в данном праздновании. В целом торжества в Царстве Польском прошли пышно и без заметных народных волнений. Власть ярко продемонстрировала заслуги династии за прошедшие 300 лет и утвердилась в убеждении о «духовном единстве царя с народом».

В статье рассматривается развитие промышленности Таврической губернии со времени окончания Крымской войны, приведшей к запустению края, и вплоть до начала ХХ в., когда регион стал одним из самых быстроразвивающихся в Российской империи. Исключение составили предприятия, занимавшиеся обслуживанием Черноморского флота, а также портовые заводы — ввиду того, что этому сегменту посвящен обширнейший материал источников и литературы. Целью настоящей работы является выделение наиболее важных и перспективных отраслей промышленности губернии во второй половине XIX в. В результате исследования автор пришел к выводу, что на протяжении 60-х гг. XIX в. промышленность Таврической губернии находилась в упадке, производство сохраняло архаические черты, что было вызвано прежде всего разорением в ходе Крымской войны. Однако проведение Великих реформ, строительство Лозово-Севастопольской железной дороги в 1872–1875 гг., соединившей не только уезды Таврической губернии между собой, но и саму губернию с другими административно-территориальными единицами Российской империи, а также успешное развитие сельского хозяйства, игравшего главную роль в экономике региона, стимулировало экономическое и социальное развитие края. Это привело к тому, что в промышленности начинает складываться отраслевая структура, появляются новые виды продукции, технологии и услуги. Вместе с тем автор отмечает, что промышленное развитие губернии хотя и шло ускоренными темпами, но тем не менее имело неравномерный характер в территориальном отношении и обеспечивало в большей мере местные нужды. Исключение составляла пищевая промышленность, развивавшаяся на территории всей губернии. Наиболее же успешными отраслями пищевой промышленности в указанный период стали винокуренная, пивоваренная, водочная, табачная, мукомольная, производство консервов, а также соляное производство, которые были направлены не только на удовлетворение потребностей местного населения, но и на продажу в другие регионы Российской империи.

Статья анализирует противоречивые аспекты художественной жизни и культурной политики 1920-х гг., в том числе связанные с именем Л.Д. Троцкого и его ролью в развитии советского искусства, проделавшего путь от «переходной эпохи» до эпохи «Великого перелома». Причиной обращения к данной теме стали размышления о выставке «Борьба за знамя. Советское искусство между Троцким и Сталиным. 1926-1936», которая прошла в Москве в 2008 г. опираясь на неопубликованные архивные материалы Коммунистической академии и периодику 1920-х гг., перечитывая статьи А.В. Луначарского и воспоминания художника Ю.П. Анненкова, обращаясь к высказываниям Л.Д. Троцкого, касающимся культуры в целом, литературы и непосредственно искусства, автор анализирует феномен искусства 1920-х гг., во многом еще открытого формальным экспериментам, что станет невозможным в последующие годы. разобщенность взглядов членов партии на культуру в значительной степени определила главный стержень дискуссий об искусстве пореволюционного периода, так или иначе сводившихся к проблеме пролетарского искусства. Принципу «классовости» культуры («искусство принадлежит классу») противопоставлялся радикальный призыв «навсегда покончить с классовой культурой и проложить пути для культуры человеческой». невнятность терминологии породила путаницу понятий, определяющих отношение искусства к революции и ее явлениям: пролетарское искусство, искусство революции, советское искусство и т.п. Л.Д. Троцкий выдвинул идею, что искусство революции должно подготовить базу для социалистического искусства. Под искусством революции он понимает искусство переломной эпохи, социалистического искусства он не дождался. Одним из парадоксов дискурса является категорическое неприятие Л.Д. Троцким формального метода в литературоведении и, в то же время, поддержка формальных опытов в литературе и в изобразительном искусстве. Данная статья является попыткой определить возможные связи между теорией «перманентной революции», «левизной» в партии, в искусстве и искусствоведении революционного десятилетия.

В статье предпринята попытка рассмотреть процесс формирования образа колон и обелисков в истории архитектуры, а также исследовать, каким образом античные образцы повлияли на архитектурные проекты подобных памятников в пространстве сада в Царском Селе. В России первое обращение к образу триумфальных монументов датируется первой четвертью XVIII в. При Петере I в 1720-е гг. были подготовлены проекты колонны и обелиска, но они не были реализованы. В период барокко подобные памятники не устанавливались. Екатерина II активно обустраивала свой новый сад в 1770-е гг. в честь побед, одержанных русской армией в русско-турецкой войне 1768-1774 гг., были поставлены ростральные колонны, обелиск и павильон «Башняруина». Семантическое значение обелисков - с момента появления в Древнем Египте до использования объектов, вывезенных из египетских храмовых комплексов, в античном Риме - изменяется от элемента сакральной постройки до композиционного акцента на площади или на арене цирка. В России в XVIII в. они устанавливаются как памятники воинской славы в память о победах. В ХХ в. обелиски ставятся как мемориалы на площадях и на могилах погибших воинов. образ колонн также меняется, ростральные колонны, появившиеся в древней Греции и древнем Риме, получают широкое распространение в дальнейшем. Этот тип памятника обретает широкий спектр символических значений. Для более полного представления историко-художественного контекста в статье рассматриваются и другие типы памятников. Обелиск с рострами на колонне, напоминающий образ Морейской колонны, представлен на листах Дж.-Б. Пиранези, возможно, ее прототипом является неизвестный античный памятник. Обращение к прототипам памятников воинской славы имеет важное значение для понимания их семантики и тех смыслов, что были заложены их царственной заказчицей. В выбранном нами аспекте памятники классицизма рассмотрены лишь в небольшом числе исследований.

Очень часто краткость и отрывочность письменных источников по истории древних и средневековых государств заставляет исследователей обращаться к дополнительным материалам, в частности к нумизматическим. нумизматика, тесно связанная с другими вспомогательными историческими дисциплинами, а также с искусством, топонимикой, палеографией, может служить важным источником для изучения прошлого. Так, по нумизматическим материалам можно судить об изменениях в условиях выпуска и обращения монет в городах Кавказа в эпоху Средневековья, о системе его торговых путей и связей, т.е. они могут быть использованы для изучения многих важных вопросов социально-экономической и политической истории. Монеты Сасанидов, Омеядов, Аббасидов, Багратидов, Саджидов, Сефевидов, Шеддадидов, Ширваншахов, Ильханидов, Джелаиридов и других правителей Востока привлекали внимание русских и зарубежных нумизматов-ориенталистов XIX-XX вв. Среди них особо следует выделить Х.Д. Френа, П.С. Савельева, В.В. Григорьева, В.Г. Тизенгаузена, а.К. Маркова, Р.Р. Фасмера, И. Бартоломея, Б. дорна, М.А. Добрынина, А.А. Быкова и др. новой вехой в развитии нумизматики Кавказа стала предпринятая известным коллекционером-нумизматом Евгением Александровичем Пахомовым (1880-1965) попытка воссоздать структуру денежного обращения Закавказья на основе описания ранее и вновь обнаруженных кладов монет. В монетных кладах, описанных в работах Е.А. Пахомова, наряду с монетами, чеканенными в административных и торговых центрах Сасанидской империи, Византии, а также арабского халифата и других государств Средневековья, приводились также монеты, битые на монетных дворах в существовавших на Кавказе средневековых государствах, что свидетельствует о развитых товарно-денежных отношениях. расширение в античный период и в период Средневековья на Кавказе товарно-денежных отношений способствовало дальнейшему развитию ремесленного производства, о чем также свидетельствуют и средне вековые письменные источники.

Автор выражает благодарность А. Акопяну, А. Варданяну и Г. Чеишвили за предоставление литературных источников.

Бурное развитие информационных ресурсов (ИР) и информационных систем (ИС), а также создание их на средства городского бюджета и использование в городском хозяйстве с неизбежностью поставило задачу оформить ИС и ИР как объекты собственности хозяйствующих субъектов, определить их юридический статус нормативно-правовыми документами, произвести учет, регистрацию и оценку их рыночной стоимости. Последнее позволяет произвести страхование ИС и ИР от киберрисков. нормативно-правовую базу для утверждения юридического статуса ИР и ИС в Москве составили законы г. Москвы, распоряжения мэра, постановления и распоряжения правительства Москвы, принятые в период 2001-2008 гг. в рамках разработки Комплексной программы движения Москвы к информационному обществу и реализации программы «Электронная Москва». Порядок проведения оценки рыночной стоимости ИС и ИР был определен постановлением правительства от 6 декабря 2005 г. В 2007 г. большой объем работ для Москвы проделала компания «ВАЛНЕТ», разработавшая методологию по оценке рыночной стоимости ИС и ИР. однако в кризисные 2008-2009 гг. и в последующий период работы по учету, регистрации и оценке стоимости ИС и ир сократились, а научные исследования приостановлены. В 2018-2019 гг. российские ученые-экономисты А.Г. Папцов, Ю.А. Цыпкин, С.В. орлов, Р.А. Камаев выделили ИС и ИР в качестве самостоятельного фактора производства и предложили свою методику оценки рыночной стоимости персональных данных. Последние становятся в наши дни «новым капиталом», за который идет борьба маркетологов, политтехнологов и мошенников. Проделанный обзор этапов оценки стоимости информации и ее материализации в гражданско-правовом обороте позволил выявить следующие важные тенденции: электронно-цифровой профиль (ЭЦП) человека сегодня становится его основным документом; в мире разворачивается борьба за «новый капитал» в форме ЭЦП человека; стоимость цифровой информации и права на доступ к ней будет возрастать; под воздействием социально-экономического смысла ЭЦП сознание начинает определять бытие.

Целью данной статьи является определение вклада Пия XII в развитие католического учения по проблеме войны и мира, которое за время своего существования претерпело заметную трансформацию: от одобрения вооруженного конфликта в определенных случаях оно постепенно перешло на позиции пацифизма, что было подтверждено решениями Второго Ватиканского собора (1962-1965 гг.). В связи с этим интересным представляется вопрос, как видел проблему допустимости войны последний «предсоборный» папа Пий XII. Он, на чей понтификат пришлась Вторая мировая война, регулярно призывал прекратить кровопролитие, а после завершения конфликта продолжал развивать идеи установления и поддержания мира на всей земле. Основными задачами правительств, по мнению Пия XII, должны были стать поиск компромисса в кризисных ситуациях и предотвращение военных столкновений в будущем, чему могли способствовать католическое учение и идея установления христианского порядка во всем мире. В ходе данного исследования, основанного на анализе речей и энциклик Пия XII, был сделан вывод о том, что папа не поддерживал войну и тем более не призывал к ней, а наоборот, в условиях нарастания международной нестабильности и противостояния двух противоборствующих блоков выступал за диалог и отказ от войны как способа разрешения конфликтов. Таким образом, его воззрения являются логическим продолжением миролюбивых идей его предшественников. Особое внимание папа уделял вопросам ограничения научных исследований, так как именно в период его понтификата было изобретено ядерное оружие, что при нарастании международной напряженности могло привести к беспрецедентному конфликту, грозящему обернуться всемирной катастрофой. Поэтому, оказавшись в более сложных условиях, нежели предыдущие римские понтифики, Пий XII более решительно осуждал войну, даже имеющую «справедливые цели», благодаря чему окончательно складывался идейный фундамент, на котором были построены решения Второго Ватиканского собора.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 19-39-90026