Статьи

Образ крепости в архитектуре появляется в Новое время, когда конструктивные элементы и объемно-пространственные схемы, характерные для оборонительных сооружений, оказываются включенными в произведения гражданского зодчества, утратив свой первоначальный функциональный смысл, но при этом сохранив отчетливые черты прототипа. В отечественной историографии сложилось представление о тождественности архитектурных воспроизведений образа крепости и неоготи- ческого стиля последней трети XVIII в. Оно формировалось постепенно, вырастая из образных сравнений дореволюционных эссеистов и советских искусствоведов. Периодически повторяясь, эти сравнения, тем не менее, не становились предметом исследовательской рефлексии, так как фокус внимания был нацелен преимущественно на проблемы стиля. Наравне с устойчивой ассоциацией «замка» и «готичности» возник еще один топос — истолкование образа крепости в русской неоготике XVIII в. как мемориала русско-турецких войн, привнесший в историю вопроса стереотип об ориенталистской подоплеке некоторых построек. Отмеченнные общепринятые концепции при более внимательном рассмотрении оказываются неприменимыми к целому ряду памятников: образ крепости появился в русской архитектуре еще до турецких кампаний и увлечения неоготикой Екатерины II, а вполне классицистические сооружения, наделенные чертами замка, строились параллельно с эталонными памятниками русской неоготики. Осознание предельности изучения стиля так или иначе приводило исследователей к проблематике архитектурной образности. Интерпретация образа открывала новые пути, иную «оптику», позволившую выявить связи отдельных памятников с европейским архитектурным контекстом и объяснить генезис их форм, а также реконструировать стоящие за ними идейные программы. Анализ историографии и современного состояния вопроса позволяет не только констатировать существование образа крепости как явления в архитектуре, располагавшегося вне стилей и присущего разным национальным школам, но использовать его как некий конструкт, который откроет путь для концептуализации целого круга хронологически и морфологически близких сооружений в русской архитектуре последней трети XVIII в.

XIV–XV века являются самыми «темными» в археологии средневековой Руси. Водораздел бассейнов Десны и Оки, на границах современной Брянской и Орловской областей, — один из самых слабоизученных в плане политической истории регионов. В указанные столетия он находился на пограничье Брянского, Карачевского и самого южного из Верховских — Новосильского — княжества, «зажатых» между Московским, Литовским, Рязанским великими княжествами и Золотой Ордой. Новые археологические и нумизматические находки, сделанные экспедицией Брянского государственного университета имени И.Г. Петровского, с одной стороны, материально иллюстрируют военно-политические события последней трети XIV в., с другой — контаминация находок с конкретными событиями позволяет уточнить датировку различных типов предметов религиозного культа, воинского снаряжения, денежно-весового обращения. Базовыми датирующими находками (кроме керамики) на Навлинском поселении являются колесцовая шпора типа VIII (по О. Двуреченскому, 2014) и энколпион из медного сплава с изображением архангела Сихаила и Св. Сисиния, представляющий собой двойную переотливку с оригинала. Шпора относится к типу, характерному для периода перехода от кольчатых доспехов к пластинчатым, когда в Европе преобладали доспехи комбинированные. На основе аналогов из Польши, Чехии, Галицкой земли навлинский экземпляр можно датировать второй половиной XIV — началом XV в. Энколпион может датироваться примерно этим же временем. В данном межграничном регионе в конце XIV— начале XV в. происходило много военных событий, которые могли вызвать попадание в культурный слой достаточно ценных и целых предметов. С этими событиями связаны и другие находки колесцовых, но чаще — более поздних типов шпор, схожих энколпионов и иконок на всем Юго-Востоке Руси, включая Посеймье и Попселье. Но для навлинских находок хронологию можно сократить до конца XIV в. благодаря найденному также на Навле кладу джучидских дирхемов — дангов, а также кладов и отдельных монет северской чеканки. 

Дезинтеграция СССР в 1991 г. обусловила и спровоцировала беспрецедентные по своим масштабам и многогранности миграционные процессы. Сложность феномена миграции во всем многообразии его проявлений и типов определяет принципиальную важность применения междисциплинарного подхода для исследований по данной проблематике. Новизна и актуальность данной работы заключается в том, что в ней впервые предпринимается попытка показать динамику миграционных процессов в постсоветской России с применением широкого спектра возможностей разных гуманитарных дисциплин. В статье представлена часть результатов комплексного исследования, проводимого междисциплинарным научным коллективом МГУ имени М.В. Ломоносова, включающим историков, географов, психологов, юристов, в рамках проекта по Программе развития МГУ «Междисциплинарное изучение современных миграций: новые аналитические подходы». При опоре на обзор современных работ, посвященных географическим, демографическим, историческим, социологическим, антропологическим аспектам миграции, проанализированы тематические документы Министерства внутренних дел Российской Федерации, Федеральной службы государственной статистики, систематизированы и проанализированы архивные материалы последних 30 лет вплоть до 2022 г., введение которых в научный оборот имеет высокую значимость. В ходе исследования были выявлены этапы и интенсивность динамики миграционных процессов в Российской Федерации, охарактеризованы ключевые тенденции в этой сфере в контексте глобальных общемировых и внутристрановых процессов — экономического кризиса, пандемии COVID19 — с учетом изменений действующего миграционного законодательства Российской Федерации. В статье анализируется содержание понятия этнического анклава, сформулировано функциональное, операционабельное междисциплинарное определение данного явления. Выявлены и обоснованы причинно-следственные связи возникающих точек и узлов напряжения и возможных угроз, которые несут или потенциально содержат в себе миграционные процессы и анклавизация. Охарактеризованы исторически обусловленные изменения динамики, типов, половозрастной структуры миграционных потоков в Россию, связанные как с внешними факторами, так и с внутренними процессами, происходящими в стране. 

Статья посвящена изучению русско-марийской языковой среды: бытованию русского и марийских языков (луговомарийского и горномарийского), выявлению уровня билингвизма в условиях широкого распространения русского языка, а также выяснению взаимосвязей между языковыми практиками и этнической идентичностью. Статья представляет собой комплексное междисциплинарное этнолого-лингвистическое исследование, что позволяет рассмотреть поставленные проблемы с применением разных методологических подходов. В качестве источниковой базы использованы материалы анкетирования, проведенного на базе опросника Техасского университета “Bilingual language profi le”, дополненного несколькими блоками вопросов этносоциальной тематики, а также интервью, проведенными с представителями языковой среды. Данные собраны в ходе этнологической экспедиции исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова в Республике Марий Эл (Звениговский, Куженерский, Медведевский, Моркинский, Оршанский, Сернурский, Советский районы, город Йошкар-Ола). Большинство из опрошенных в ходе исследования (всего 70 человек) осознают свою принадлежность к этнографической группе луговых марийцев, при этом часть из них владеет и горномарийским языком. Их объединяет вовлеченность в марийскую культуру: они являются (или являлись в прошлом) работниками домов культуры и музеев, библиотекарями, школьными учителями, исследователями марийской культуры, активными участниками землячеств, фольклорных ансамблей, тематических сообществ в социальных сетях. Условно большую часть из них можно определить как этноактивистов. В ходе исследования были использованы качественные (анализ собранных интервью) и количественные (анализ и графическая репрезентация собранных анкетных данных) методы. Проведенное исследование выявило высокую степень заинтересованности марийцев в сохранении этнических языков наряду с традиционной культурой и идентичностью. Помимо этого данные анкетирования говорят о сравнительно сбалансированном уровне русско-марийского билингвизма, в особенности среди возрастных групп старше 30 лет. У более молодого поколения наблюдается «сдвиг» билингвизма в сторону русского языка, обусловленный, по всей видимости, русскоязычной образовательной средой, в которой протекает их жизнедеятельность. 

История комсомольских денежно-вещевых лотерей берет свое начало в 1957 г. С такой инициативой выступил созданный в 1956 г. Комитет комсомольских организаций СССР при ЦК ВЛКСМ. Это было новое для комсомола направление работы (ранее средства, помимо членских взносов, получались за счет субботников, сбора металлолома, макулатуры и т.п.). Все лотереи объединяет время их проведения — они были приурочены к Всемирным фестивалям молодежи и студентов, а также цель: они были призваны привлечь в комсомольский бюджет дополнительные средства, необходимые для организации фестивалей. Особенно актуально это стало после 1959 г., когда ВЛКСМ лишился государственной дотации и был вынужден самостоятельно формировать свой бюджет. Фестивали молодежи имели важный идеологический и воспитательный характер и проводились с большим размахом. Также в рамках фестивалей ВЛКСМ оказывал материальную помощь делегатам из стран Азии и Африки, а иногда полностью оплачивал их участие в мероприятии. Всю работу по проведению лотереи — от составления эскиза лотерейного билета до распространения тиража — обеспечивал комсомол. Анализ комплекса архивных документов, представленных финансовыми отчетами, бюджетными планами, а также постановлениями и материалами секретариатов и бюро, наглядно свидетельствует, что средства, полученные от реализации лотерей, каждый раз оказывались значительно меньше ожидаемых. Для решения проблемы начали создаваться региональные лотерейные комитеты и вводиться планы по реализации билетов для комсомольских организаций. Однако на фоне роста членских взносов молодежь не спешила приобретать лотерейные билеты. В итоге региональные комитеты не справлялись с плановыми заданиями по продаже билетов. ЦК ВЛКСМ нашел выход из создавшейся ситуации, изымая недостающую сумму из привлеченных средств. Впрочем, лотерейные билеты с большой охотой приобретали иностранные участники фестивалей молодежи в качестве памятного сувенира, тем более что они продавались в сувенирных киосках. 

Статья посвящена профессору исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова А.В. Муравьёву, 100-летие со дня рождения которого отмечается в 2024 г. Его судьба тесно связана с историей нашей страны и Московского государственного университета. Ветеран Великой Отечественной, он прошел дорогами войны, был тяжело ранен, имел правительственные награды. А.В. Муравьёв стоял у истоков создания на факультете кафедры отечественного источниковедения, много сил вложил в ее становление и развитие, на протяжении нескольких лет возглавлял ее, затем был заместителем заведующего кафедрой. Он руководил музейной группой, заложившей основы для современного этапа изучения истории первого российского университета и создания его музея. Он был известным специалистом в области отечественной средневековой культуры, истории русского города XVIII в., автором фундаментальных исследований и публикаций по специальным и вспомогательным историческим дисциплинам, прежде всего — палеографии и исторической географии. А.В. Муравьёв оставил по себе память не только как автор учебников, учебных и методических пособий, учебных программ, но и высококвалифицированный преподаватель. Под его научным руководством подготовлено несколько десятков дипломных работ, защищены кандидатские диссертации. На факультете он читал общие и специальные лекционные курсы, вел семинарские и практические занятия по источниковедению, исторической географии, русской палеографии, исторической хронологии, исторической метрологии, руководил студенческими практиками. Профессиональную работу с учениками он всегда совмещал с личным общением, отчего пользовался в студенческой среде большим уважением. Освещая в данной публикации деятельность профессора А.В. Муравьёва, коллеги отдают ему дань уважения как ветерану Великой Отечественной войны, человеку и патриоту, ученому, автору большого количества научных и учебно-методических работ, многие из которых сохраняют значение и в наши дни. В память о профессоре А.В. Муравьёве на историческом факультете МГУ с 1996 г. проводятся Муравьёвские научные чтения 

Статья посвящена российскому этапу жизни и деятельности русского и югославского историка, правоведа и литературоведа Александра Васильевича Соловьева (1890–1971). К настоящему времени достаточно подробно изучено наследие Соловьева эмигрантского периода его жизни (с 1920 г.), когда он, преподавая в Белградском и Сараевском университетах Югославии, а после 1952 г. — в Женевском университете в Швейцарии, создал многочисленные работы по истории права южных славян периода Средневековья, а также по истории и истории литературы средневековой Руси. Российские же годы оказались в тени этих достижений. В статье делается попытка восполнить этот пробел. Характеризуется юридический факультет Варшавского университета, где обучался Соловьев. Отмечается роль профессоров Ф.Ф. Зигеля, И.А. Малиновского, Е.В. Спекторского в его образовании и особая роль Зигеля в формировании у будущего ученого интереса к истории славян и славянского права. На основании неопубликованных архивных документов показано, что магистерская подготовка Соловьева совпала с введением в конце 1915 г. разряда присуждения ученых степеней по истории русского права, что привело к изменению системы магистерских испытаний профессорских стипендиатов. Вводятся в научный оборот документы внутреннего делопроизводства Варшавского университета (за 1914–1917 гг.), которые показывают становление подготовки магистрантов по истории русского права. Впервые характеризуются ранние источниковедческие работы А.В. Соловьева 1916–1917 гг. Одна из них посвящена уникальной, выявленной Соловьевым галицко-русской грамоте 1414 г. Еще одна его статья рассказывает о вновь открытом переводе Литовского Статута. В ней делается вывод о серьезном влиянии этого перевода на Соборное уложение 1649 г. Удалось также установить принадлежность Соловьеву статьи об американских университетах, опубликованной в журнале «Вопросы педагогики» в 1913 г. Таким образом, представлен потрет А.В. Соловьева — студента, профессорского стипендиата и начинающего преподавателя Варшавского/Донского университета. 

Предмет исследования данной статьи — биография и политические взгляды бывшего лидера Союза русского народа, депутата Государственной думы Российской империи, председателя Высшего монархического совета в эмиграции Н.Е. Маркова (Маркова 2-го) периода Второй мировой войны. Реконструкция политической биографии Маркова в 1939–1945 гг. осуществляется в исторической науке впервые. На основе методов историзма, научной объективности, агрегации, исторической реконструкции и интерпретации автор предпринял попытку беспристрастного научного анализа позиции, занятой Марковым в отношении нацистской Германии, СССР, советского руководства, русского народа. Исследование основано на неизвестных ранее публицистических работах Маркова, материалах эмигрантской периодической печати и зарубежных архивов. Значительная часть источников вводится в научный оборот впервые. Акцентируется внимание на том, что, пойдя на сделку и сотрудничество с германскими нацистами, Марков продолжал оставаться сторонником православной самодержавной монархии. Не разделяя неоязыческих взглядов нацистов и рассматривая фашистские диктатуры лишь как этап на пути возвращения к традиционной монархии, политик-монархист вместе с тем стал убежденным сторонником не только немецкого вторжения в СССР, но и победы Германии с последующим установлением германского влияния на Россию. Непримиримая борьба с коммунизмом, антисемитизм, масонофобия и ненависть к СССР и его руководителям завели Маркова, всю жизнь позиционировавшего себя как радетеля за интересы России и русских, в стан врагов собственной страны и народа. Поддержав немецкую агрессию  

Кружок ревнителей благочестия, или «боголюбцев», оказал ключевое влияние на раскол Церкви и всего русского общества, на проведение книжной справы и развитие церковных институтов. Помимо прочего, его представители составляли ядро книжной учености того времени. Записи на книгах, принадлежащие этим выдающимся деятелям русской книжной культуры и церковной истории XVII в., — важный исторический источник. В представленной статье вводятся в научный оборот ранее неизвестные инскрипции, сохранившиеся преимущественно на экземплярах старопечатных кириллических изданий и принадлежащие как персоналиям, входившим в число ревнителей древнего благочестия, так и некоторым людям, непосредственно связанным с этим кругом. Речь идет о вкладных и владельческих записях на книгах, когда-то находившихся в руках Григория Неронова, царского духовника Стефана Внифантьева (Вонифатьева), преподобного Дионисия Зобниновского, епископа Александра Вятского. Рассматриваемые в статье записи в большинстве своем выявлены в недавно описанных государственных и малоизвестных частных собраниях и не фигурировали ранее в библиографии. Наибольшее число обнаруженных экземпляров относится к книгам из собрания Стефана Внифантьева, все они вышли на Московском Печатном дворе в начале 1650-х гг. и содержат собственноручные записи-автографы владельца. Не менее интересна судьба книжного вклада епископа Александра Вятского в Коряжемский монастырь: сохранившаяся и описываемая в статье книга прослеживается по монастырской документации XVII в. Существенное дополнение к известному в историографии корпусу сохранившихся книжных вкладов преподобного Дионисия Зобниновского составили обнаруженные два старопечатных издания, которые стали вкладом на помин души скончавшегося вскоре вкладчика. В статье, кроме того, приводится запись, сделанная от имени Григория Неронова, еще одного ключевого участника событий церковной истории середины XVII в., который был хорошо знаком как с преподобным Дионисием, так и с епископом Александром и Стефаном Внифантьевым.

Египетский жрец Манефон Севеннитский, создавший в первой половине III в. до н.э. труд об истории Египта на греческом языке, привел в его втором томосе (книге), посвященном событиям II тыс. до н.э., сведения о великих завоеваниях царя XII династии по имени Сесострис, прототипом которого является Сенусерт III. Эти сведения известны в передаче Георгия Синкелла, следовавшего Юлию Африкану, Евсевию Кесарийскому и армянской версии Евсевия, которые воспроизводили не оригинальный текст Манефона, а его эпитому конца эллинистического времени. Анализ этих свидетельств и их сопоставление с данными античной традиции позволяют прийти к выводу, что, судя по всему, эпитоматоры воспроизвели суть сообщений Манефона достоверно. При этом Манефон назвал территории завоеваний Сесостриса, описал его внешность и указал продолжительность его царствования близко к свидетельствам Гекатея Абдерского — придворного историографа сатрапа Египта Птолемея, сына Лага, чьи сведения известны через посредство Диодора Сицилийского. Труд Гекатея был значим для Манефона как произведение официальной историографии династии Птолемеев, а также как обширное и подробное произведение, сведения которого о великом царе-завоевателе далекого прошлого не расходились с тем, что было независимо известно египетскому историку. При этом Манефон использовал форму имени этого царя («Сесострис»), введенную не Гекатеем, а значительно раньше, Геродотом, видимо, ввиду закрепившейся ассоциации этого имени с мотивом завоеваний. Место этого царя в династической последовательности он также определил не согласно Гекатею, а по собственным сведениям, восходившим к иероглифической традиции. Кроме того, Манефон по-видимому разделял мнение Гекатея о том, что именно этот царь был создателем великой межрегиональной державы, объединившей в своем составе всю Азию, причем ко времени завоевания Египта гиксосами власть над этой державой уже перешла к ассирийцам

Предметом исследования были выбраны живописные иллюстрации Юло Соостера (1924–1970) к научно-популярным статьям из ежегодника «Наука и человечество» за 1962 г.: «Загадка эволюции человеческого мозга» М. Нестурха, «Физика и прогресс в земледелии» И. Ревута, «Богатство океанов» Л. Зенкевича, «Новое в стереохимии» О. Реутова, «Космическая материя и Земля» В. Фесенкова, «Метагалактика и Вселенная» А. Зельманова. Этот материал еще не был подробно описан и проанализирован в научной литературе. Автор поставил перед собой ряд задач, среди которых: выявление особенностей избранных иллюстраций, соотнесение их с другим сопроводительным визуальным материалом к указанным статьям, анализ специфики работы художника с текстом в процессе создания образов, соотнесение этих работ со станковыми живописью и графикой Ю. Соостера. В результате проведенного исследования был сделан вывод, что Ю. Соостер никогда не шел по пути очевидного следования тексту, предпочитая конструировать образы, которые имели более отвлеченный характер и наталкивали читателя на дополнительные размышления гуманистического и философского характера. В целом это было свойственно для изданий, выходивших под руководством друга Ю. Соостера — Ю. Соболева, главного художника издательства «Знание» в первой половине 1960-х. Ю. Соболев стремился, соединяя разнородные образы и прибегая к метафорам, погрузить читателя глубже в суть научного текста и установить его связи с метафизическими проблемами общего характера. При таком подходе художник становился полноценным соавтором исследователя, написавшего статью. Реализация этого принципа прослеживается в каждой из шести иллюстраций Ю. Соостера. При этом обнаруживается сходство между иллюстрациями Ю. Соостера и основной направленностью его творчества в композиционных приемах (важность линии горизонта, контраст масштабов, фокус на ведущем смысловом элементе-метафоре), колористическом решении, внимании к фактуре, концептуально-философском подходе к выбору и сочетанию образов

К настоящему времени по истории города накоплен огромный материал, который вызывает всё больший интерес у археологов, историков, социологов, экономистов, культурологов. Особое внимание уделяется возникновению древних городов. В предлагаемой статье проанализированы англоязычные труды зарубежных авторов последних двух десятилетий, посвященные архитектуре и пространственному развитию поселений эллинов от гомеровской эпохи до конца эллинизма. Широта и многогранность темы обусловили включение в данный обзор работ, в которых ведущим является не региональный, а тематический подход. Имеющийся массив зарубежных исследований, посвященных археологически зафиксированным поселенческим структурам древних эллинов, позволяет выделить приоритетные направления. В указанный период (первые два десятилетия ХХI в.) — это проблема начальных этапов оформления пространственной структуры древнегреческих общин. В рассмотренных работах пространство выступает как самостоятельный объект исследования. Археологически зафиксированные поселенческие структуры трактуются с позиций их социальной значимости. Исследовательские объекты — общественные постройки и пространства (храмы, некрополи, агора, домостроительство). Вместе с тем исследования имеют междисциплинарный характер, они выходят за пределы исторического и археологического анализа. В них представлен ряд обобщений и выводов, которые приумножают знания об отдельных регионах или периодах истории. Исследования сосредоточены вокруг нескольких тем: урбанизация и политогенез, планиграфия и демография городов, взаимообусловленность оформления поселенческой структуры и социально-политического развития общины, пути развития городов, подходы к изучению городского территориального устройства. Полученные данные позволяют сделать вывод о том, что проблема организации пространства рассматривается в англоязычной историографии с позиций функциональности, характера занятий населения. Следует отметить достаточную степень самостоятельности и вариабельности оформления социального пространства, постепенную его иерархизацию в зависимости от назначения объектов. Необходимо также подчеркнуть сохраняющуюся дискуссионность интерпретации поселенческих объектов в силу своеобразия начальных этапов урбанистического процесса (критерии определения города), фрагментарности свидетельств, а также многообразия конкретноисторических условий эллинского политогенеза. 

Значительная часть населения мира, особенно в странах Азии, Африки, Латинской Америки, не представляет, что такое атеизм, жизнь без религии. В традиционных обществах локальные верования пронизывают всю жизнь человека от рождения до смерти, освящают все ступени социализации. Но в наши дни в чистом виде они практически не сохранились. Однако мировые религии вытеснили их не окончательно, при том что процесс этот, сложный и противоречивый, занял многие столетия. С их распространением многие черты, свойственные верованиям доиндустриальных обществ, отошли на второй план, древние духи и божества стали персонажами фольклора, детских игр и песен, следы их видны и в языке, и в сохраняющихся обычаях. Зачастую приверженцы мировых религий (впрочем, как и атеисты) даже не осознают связь этих религий со старыми традиционными верованиями. Да и сами мировые религии включили в свою духовную практику немало элементов более древних религиозных представлений. Практически повсеместно сложились определенные синкретические формы (недаром появились определения «народное православие», «народный ислам» и т.п.), они являются неотъемлемой частью культуры любого народа. Без этого понимания невозможно адекватное представление не только об истории религий, политологии, социологии, но даже об экономике (можно вспомнить, например, понятие «закята» в исламе или десятину в христианстве). Именно поэтому, наряду с такими научными направлениями, как богословие, духовная практика мировых религий и т.п., изучение бытования религий, их взаимосвязи и взаимовлияния и являются направлением исследований антропологов. В настоящей статье показываются важность антропологического изучения этого процесса, тесная связь антропологии и религиоведения, необходимость включения этой тематики в процесс подготовки и обучения будущих антропологов. Место и роль традиционных верований в современной жизни и в будущем, взаимосвязь их с мировыми религиями демонстрируются на примере их бытования у народов Африки южнее Сахары.

Российские личные библиотеки впервые стали предметом комплексного изучения современного исследователя О.Н. Ильиной, которая очертила круг научных проблем, связанных с терминологией и историографией этих книжных собраний. В поле зрения исследователя оказались владельческие экземплярные особенности личных библиотек, их судьбы, источники и методы исследования, формирование и развитие направлений историографии по данной тематике. Каждое из обозначенных направлений имеет перспективы для развития не только в области библиотековедения, но и для исторических исследований. Для историков особый интерес представляют библиотеки учебных заведений, книжные собрания ученых с их собственными маргиналиями или заметками их коллег, описания личных библиотек, оставленные сторонними читателями. Библиотеки многих современных учебных заведений, история которых начиналась в позапрошлом и прошлом столетиях, содержат экземпляры, поступившие из других, порой очень известных, собраний. Например, в библиотеку Педагогического музея военно-учебных заведений поступали книги из коллекции Царскосельского лицея. История личной библиотеки в дореволюционный период могла служить, например, дополнительным аргументом для утверждения более высокого социального статуса (как в случае с книгой академика Н.П. Лихачева о семейном книжном собрании), она же может иллюстрировать мировоззрение представителей правительственных кругов и высшей аристократии (как книжное собрание и читательские интересы принцессы Е.Г. Саксен-Альтенбургской), раскрывать формирование личности будущего государственного деятеля (роль библиотеки в воспоминаниях Д.Н. Толстого), показывать внутреннюю «лабораторию» ученого (маргиналии, оставленные им в книгах, или дарственные надписи). Отдельного рассмотрения заслуживает изучение феномена библиотеки помещика-бюрократа (С.С. Уварова, Д.А. Толстого). Актуальным сюжетом становится изучение цифровых библиотек, как публичных, так и личных. В то же время требуют уточнения подходы к периодизации истории личных библиотек и их классификации, терминология (является ли личная библиотека книжной коллекцией). Эти темы могут стать предметом совместного обсуждения историков и библиотековедов.

На историческом факультете Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова отметили 100-летие со дня рождения академика Ивана Дмитриевича Ковальченко (1923–1995), труды и идеи которого определили на годы вперед развитие исторической науки, что признано мировым научным сообществом. Этому событию были посвящены научная конференция, выставка книг и материалов, демонстрация фотографий и документов. На мемориальной конференции, прошедшей 28 ноября 2023 г. уже в седьмой раз, обсуждались актуальные вопросы исторической науки. Ее тематику определила научная проблематика, инициирование и разработка которой связана с идеями И.Д. Ковальченко. В выступлениях и докладах учеников и коллег академика, молодых исследователей была отдана дань памяти этому выдающемуся советскому и российскому историку. Речь шла о его значительном вкладе в историческую науку в целом, в развитие методологии, источниковедения, историографии, в создание нового для отечественной исторической науки направления — количественных методов в исторических исследованиях. Отмечалось, что принципиальное значение имеет выделение ученым класса массовых исторических источников и решение проблемы возможности применения в источниковедении ряда положений современного учения об информации. Коллеги делились своими воспоминаниями о человеке, ученом, университетском профессоре, героическом участнике Великой Оте чественной войны. В центре внимания были вопросы состояния и перспективы исследований тех научных направлений, которые разрабатывал ученый в течение своей научной и преподавательской деятельности, роль представителей научной школы И.Д. Ковальченко и его последователей в современной исторической науке, в формировании научных кадров, в профессиональной подготовке молодых исследователейисториков. Обсуждались вклад ученого в качестве руководителя кафедры источниковедения исторического факультета в определение задач и направлений ее работы, а также его роль в создании в структуре кафедры лаборатории по применению электронных машин в исторических исследованиях, преобразованной впоследствии в кафедру исторической информатики.